Глава 1. Неделя, которой не было
Зал Совета Безопасности ООН никогда не был местом для тишины, но тишина, стоявшая в нём сейчас, была особенной. Она не звенела — она давила. Тяжёлая, вязкая, пропитанная страхом и нерешительностью двенадцати самых влиятельных людей на планете. В центре зала, на гигантском экране, висело единственное изображение: идеальная чёрная сфера на фоне звёзд. Она не отражала свет, а поглощала его, выглядя как дыра в самой ткани реальности.
Генеральный секретарь Фарид аль-Хамиди откашлялся, и звук показался неуместно громким.
«Итак, подведём итоги, — его голос был ровным, но в нём слышалась усталость бессонной ночи. — Объект, который мы условно назвали «Странник», при его скорости движения находится в семи сутках полёта от земной орбиты. Его траектория безошибочно указывает на нашу планету как на конечную цель. Все попытки связаться по радиоканалам проигнорированы. Однако…»
Он сделал паузу, и на экране появилось видео. Сфера периодически вспыхивала сложнейшими узорами света — не хаотично, а в строгой, математически выверенной последовательности. Это была симфония, которую никто не мог понять.
«…он не оставляет сомнений в своей разумности. Он разговаривает с нами, пусть и на языке света. Вопрос на повестке дня один: как мы его встретим?»
Первым, как и ожидалось, взял слово генерал Маркус Торн, представитель Соединённых Штатов. Его лицо было высечено из гранита, а взгляд не предвещал ничего хорошего.
«Как угрозу, — отрезал он. — Мы не знаем его намерений. Мы не знаем его технологий. Любой неизвестный объект, приближающийся к планете с такой скоростью и не отвечающий на запросы, по всем военным доктринам должен считаться враждебным. Мы должны привести в готовность все орбитальные и наземные системы обороны. Упреждающий удар — единственная гарантия безопасности».
Ему мягко возразила посол Китая, госпожа Чэнь.
— Генерал, какой упреждающий удар? — в её голосе звучало ледяное спокойствие. — Давайте будем реалистами. Это существо или существа преодолели межзвёздное пространство. Мы с трудом отправляем консервные банки на Марс. Их технологии опережают наши, возможно, на тысячи лет. Наш “упреждающий удар” для них будет равносилен тому, как если бы племя индейцев решило сбить копьями стелс-бомбардировщик. Это не просто бесполезно — это провокация. Мы покажем себя агрессивными дикарями.
Спор разгорелся, но его быстро погасил седовласый учёный, доктор Арис Патрас, приглашённый в качестве консультанта.
— Коллеги, позвольте мне внести ясность с точки зрения физики. Тот факт, что этот корабль здесь, уже доказывает, что он нарушает известные нам законы. Он тормозил, не теряя массы, и двигался со скоростью, которая для нас немыслима. Любая наша ракета будет для него как бумажный самолётик. Генерал Торн прав в том, что мы имеем дело с неизвестностью. Но госпожа Чэнь права в том, что агрессия — это самоубийство. У нас нет ни единого шанса в военном противостоянии.
Аргумент был убийственно прост и логичен. В зале снова повисла тишина. Они были беспомощны. Вся их ядерная мощь, все их армии и флоты были не более чем музейными экспонатами перед лицом того, кто мог путешествовать между звёздами.
— Тогда какое предложение? — наконец спросил аль-Хамиди, обводя взглядом потупившиеся лица.
— Гостеприимство, — тихо сказала госпожа Чэнь. — Мы должны встретить их как дорогих гостей. Показать, что мы — цивилизация, готовая к диалогу, а не к войне. Подготовить миссию для первого контакта. Максимально дружелюбно. Это наш единственный шанс.
Эта мысль, поначалу казавшаяся наивной, медленно овладевала умами присутствующих. Это был не вопрос морали или идеологии. Это был вопрос выживания.
Генеральный секретарь кивнул. «Ставлю на голосование Резолюцию 29-Б “О протоколе невраждебного первого контакта”. Суть: полный запрет на любые агрессивные действия, подготовка международной группы послов и учёных для мирной встречи и демонстрация максимального гостеприимства».
Он оглядел зал. «Кто за?»
Одна за другой вверх поднялись одиннадцать рук представителей Совета Безопасности. Только генерал Торн воздержался, скрестив руки на груди. Решение было принято. По залу прокатился тихий вздох облегчения. У них была неделя. Неделя, чтобы подготовиться к самому важному событию в истории человечества. Они выбрали мир.
В этот самый момент дверь в зал распахнулась. В проёме стоял бледный как полотно помощник Генерального секретаря, не решаясь войти.
— Что случилось, Дэвид? — строго спросил аль-Хамиди.
Дэвид сглотнул, его взгляд был прикован к экрану, на котором всё ещё висела неподвижная чёрная сфера в космосе.
— Сэр… это архивное изображение, — произнёс он. — Только что пришёл приоритетный канал от китайского Центра наблюдения; прямой поток с дрона.
Изображение на экране моргнуло. И теперь на нём была не чернота космоса. Это была панорама, снятая с дрона: бескрайние пески, голубое небо и… идеальная чёрная сфера, без единого шва или опознавательного знака, стоящая посреди плато на южной окраине пустыни Бадань-Цзилинь.
Помощник поднял на своего начальника панический взгляд.
«Господин Генеральный секретарь… они уже здесь. Они приземлились десять минут назад».
Глава 2. Дорогие гости
Над раскалёнными песками, на высоте двух километров, висел одинокий разведывательный дрон. Его оптика, уверенно берущая номерной знак с высоты в десятки километров была сфокусирована на сюрреалистичной сцене внизу. Чёрная, как пустота, сфера стояла в центре выжженного плато, а рядом с ней, неуместно и буднично, топтались три фигуры в свободных одеждах белого цвета. Они не изучали окружение, не совершали никаких ритуалов — они просто стояли, слегка переминаясь с ноги на ногу, словно туристы, ожидающие свой автобус.
Оператор дрона в подземном бункере в Пекине сглотнул. «Они… просто стоят. Уже двадцать минут».
В наушнике раздался приказ, продублированный с самого верха международной коалиции: «Не приближаться ближе 500 метров! Не спугнуть! Продолжать наблюдение! Группа “Встреча” уже в воздухе».
Прошло три часа. Тишину пустыни разорвал рокот винтов. На горизонте показались три тяжёлых транспортных вертолёта в сопровождении двух ударных. Они не полетели к сфере, а аккуратно приземлились в километре от неё, поднимая тучи песка. Из брюха центрального вертолёта выкатились три бронированных внедорожника и, не торопясь, направились к объекту. В них сидели военные, дипломаты и несколько специально отобранных журналистов — летописцев новой эры.
По мере приближения детали становились чётче. Три фигуры действительно были людьми. По крайней мере, выглядели так. Один был мужчиной азиатской внешности с тонкими чертами лица, вторая — темнокожей женщиной с царственной осанкой, а третий — европейцем со светлыми волосами и обезоруживающе спокойным взглядом.
Внедорожники остановились в пятидесяти метрах. Двери открылись, и генерал Торн вместе с госпожой Чэнь вышли вперёд. Прежде чем они успели произнести заготовленную приветственную речь, европеец улыбнулся и громко, на чистейшем английском, крикнул им:
«Приносим извинения за некоторую нерешительность! Мы проанализировали ваши информационные сети, но так и не смогли прийти к выводу, какая из ваших рас является главной, поэтому решили принять облик трёх наиболее популярных рас из ваших фильмов. Надеюсь, мы никого не оскорбили?»
Вопрос был настолько неожиданный и абсурдный, что на мгновение обезоружил даже генерала Торна. Журналисты лихорадочно защёлкали камерами.
Госпожа Чэнь, сохранив самообладание, сделала шаг вперёд. «Мы приветствуем вас на Земле. От имени всех народов и всех рас…»
Она произнесла короткую, но ёмкую речь о мире и сотрудничестве, после чего предложила: «Мы приготовили для вас приём в более комфортных условиях. Наши вертолёты доставят вас туда».
— Благодарим за приглашение, — ответила темнокожая женщина, и её голос звучал как бархат. — Куда именно вы нас зовёте?
— В Пекин, в Дом народных собраний. Там подготовлен банкетный зал, — ответил генерал.
— Отлично, — кивнул азиат. — Адрес не подскажете?
Военные и дипломаты переглянулись в недоумении. Один из журналистов, не растерявшись, продиктовал точный адрес.
— Понятно. Спасибо, — сказал европеец. — Тогда вы летите, а мы своим ходом доберёмся.
Не зная, как реагировать на такое заявление, земная делегация неловко попрощалась, села обратно во внедорожники и вернулась к вертолётам. Винты снова подняли бурю, и эскадрилья взяла курс на Пекин.
Оператор дрона, продолжавший наблюдение, увидел невероятное. Как только вертолёты скрылись за горизонтом, троица спокойно подошла к своему кораблю. Европеец достал из кармана небольшой гладкий стержень белого цвета. Он провёл им по воздуху, и перед ними развернулась полупрозрачная, светящаяся консоль. Азиат быстро набрал на ней несколько символов. И в следующую секунду все трое просто… исчезли. Без вспышки, без звука. Словно их вырезали из кадра.
Когда вертолёты приземлились на площадке в Пекине, делегацию уже ждали. Их провели по красной ковровой дорожке в огромный, богато украшенный банкетный зал. За длинным столом, уставленным изысканными блюдами кухонь всего мира, сидели их гости — пришельцы. Они уже вовсю угощались. Темнокожая женщина с видимым удовольствием пробовала сашими, азиат дегустировал французский сыр, а европеец как раз отправлял в рот крошечный испанский тапас.
Увидев ошеломлённые лица вошедших, он улыбнулся. «Превосходная кухня! Особенно вот эта мелочь. Как называется?»
Пока ошарашенные повара отвечали, к гостям подсели представители человечества.
Журналистка из BBC, набравшись смелости, спросила:
— Откуда вы? С какой планеты?
— Мы зовём её Эйтра, — ответила женщина. — Хотя вам это название ничего не скажет. Просто точка света в созвездии, которое вы именуете Цефей.
— И… долго ли вы добирались?
— Сложно сказать, — пожал плечами азиат. — Мы не мыслим категориями “времени в пути”. Мы просто перемещаемся между точками, которые находят наши сканеры. Ищем что-нибудь интересное. Ваша планета оказалась очень… шумной в информационном плане. Много любопытных сигналов. Вот и решили заглянуть.
К ним подошёл генерал Торн и отчеканил:
— Ваши намерения? Мы должны понимать, что для нас представляет ваш визит — это вопрос безопасности.
— Генерал, — спокойно ответил европеец, откладывая вилку. — Поверьте, если бы мы хотели вам навредить, вы бы этого даже не заметили. Завоевание планет — крайне неэффективный способ сбора информации. Нам не нужны ваши ресурсы. У нас есть технологии для синтеза любой материи. Нам интересен только ваш опыт, ваша культура, ваша наука. Мы — исследователи, а не завоеватели.
Госпожа Чэнь чуть наклонила голову:
— Тогда что для вас представляет наша цивилизация? Мы ведь пока даже не способны выйти за пределы Солнечной системы.
— Вы — одна из тысяч подобных цивилизаций, — сказала темнокожая женщина мягко. — Большинство уничтожают или удаляют себя сами, выжигая свои планеты войнами или катастрофами. Но некоторые, всё же, поднимаются выше. Мы наблюдаем за теми, у кого есть шанс и выходим с ними на связь.
Среди дипломатов раздался сухой голос представителя одной из европейских стран:
— А как вы смотрите на то… чтобы помочь своими технологиями именно нашей стране? Сделать так, чтобы мы получили ваши знания первыми? Или у вас так не принято? Это ведь изменит баланс сил».
Троица переглянулась. Азиат произнёс сухо, почти холодно:
— В этом и заключается ваша проблема. Вы всё ещё мыслите границами. Пока вы делите мир на “своих” и “чужих”, никакие технологии вам не помогут.
Журналисты писали как одержимые, а учёные не могли молчать. Доктор Патрас, не выдержав, спросил:
— Ваш корабль… его идеальная форма, ваши способы перемещения… всё это нарушает известные нам законы. Как это возможно?
Европеец улыбнулся:
— Это будет проще показать, чем объяснять. Подождите немного, дайте доесть.
Глава 3. Уровень 5: Недоразвитые
Спустя полчаса, разговоры в банкетном зале возобновились, но уже не были светской болтовнёй. Атмосфера напоминала научный симпозиум, перевернувший все представления о науке. Доктор Патрас, окружив себя ещё несколькими ведущими физиками и инженерами, которые прибыли с делегацией, повторил свой вопрос.
— Ваш корабль… его форма. Идеальная сфера. Есть ли в этом какой-то физический смысл, который нам недоступен?
Европеец, казалось, был удивлён вопросу.
— Физический смысл? Нет. Нам просто так нравится. Это красиво, стильно. Идеальная фигура. К тому же, объекты без лишних полигонов и сложных текстур быстрее всего моделируются и занимают меньше системных ресурсов.
Учёные замерли, пытаясь осмыслить слова «полигоны» и «ресурсы».
— Я не совсем понимаю… — начал Патрас.
— Хорошо, давайте я попробую объяснить вам главный принцип, — пришелец отложил столовый прибор и слегка подался вперёд. — Ваша главная ошибка в том, что вы пытаетесь понять, как мы движемся внутри вашей Вселенной. А мы не движемся внутри неё. Мы её редактируем.
Он снова достал свой стержень управления и провёл им по воздуху. Перед ним вспыхнула консоль.
— Представьте себе, что ваш мир — это невероятно сложная симуляция, запущенная на каком-то “компьютере”. Программа. А мы, как и вы, — объекты в этой программе. Разница лишь в том, что мы нашли способ получить доступ к её интерфейсу управления. К API, как бы вы это назвали.
Он указал на консоль.
— Вот это — обычный гаджет, консоль администратора. Через неё мы подключаемся к API этого и других миров. Кстати, движок вашего мира довольно сильно устарел, давно не обновлялся, а обновлять его пока тут есть живые существа, там (он показал указательным пальцем вверх) опасаются. В движке полно багов и уязвимостей, которыми, к счастью, очень удобно пользоваться для быстрых путешествий. Но даже на таком древнем ядре иногда формируются целые цивилизации, у которых можно почерпнуть интересные идеи и позаимствовать их для других миров.
Учёные загудели. Один из них, молодой теоретик, пробормотал:
— То есть… получается, вся физика, которую мы знаем… это фикция?
— Не совсем. Это вполне рабочая модель, описывающая то, что прописано в движке вашего мира. Но вы ведь уже замечали ограничения вашей физики, а это лишь результат безалаберно написанного кода. Ваши парадоксы квантовой механики — это всего лишь артефакты движка. Баги.
Патрас, трясясь от нетерпения, выпалил:
— Умоляю! Покажите! Хоть один такой баг! Как ими можно пользоваться?
Европеец хмыкнул и провёл пальцами по консоли. Несколько столовых приборов на столе — вилки, ложки, ножи — вдруг дрогнули и оторвались от скатерти. Они начали медленно подниматься вверх, словно их потянуло невидимой силой. Ударившись о потолок, приборы не упали, а заскользили по нему, отталкиваясь от неровностей потолка и продолжая парить по комнате, как рыбы в воде.
Гости в ужасе подняли головы, кто-то ахнул, журналисты защёлкали камерами. Ложка с тихим звоном ударилась о люстру и закрутилась вокруг неё, будто забыв, что должна подчиняться законам тяготения.
— Отрицательная гравитация, — пояснил азиат будничным тоном. — Маленькая правка в коде. Такие сбои можно вызвать очень легко, мы даже интерфейс для этого написали.
В зале поднялся представитель Ватикана. Его голос дрожал:
— Но если это симуляция… значит, у нас нет свободы воли? Мы лишь исполнители чужого кода?
— У вас есть свобода воли, — спокойно сказала женщина. — Просто в пределах кода. Даже случайные числа в системе — это всё равно числа. Вы вполне можете выбирать между вариантами, основываясь на своём личном накопленном опыте.
Один журналист уточнил:
— А вы сами? Вы тоже — часть симуляции?
Европеец усмехнулся.
— Да. Мы тоже объекты, как и вы, но просто развились достаточно, чтобы научиться путешествовать между симуляциями. У нас больше свободы действий. Но абсолютной свободы нет ни у кого из нас.
Он открыл на консоли трёхмерное изображение банкетного зала.
— Смотрите. Вы двигаетесь, используя мускулы, подчиняясь законам инерции, трения… А мы можем сделать вот так.
Он коснулся на экране изображения одного из инженеров, стоявшего у стены. На глазах у потрясённой публики реальный инженер плавно, без единого шага, проехал по воздуху через всю комнату и замер у противоположной стены.
«А могу и так», — пришелец сделал на консоли жест, похожий на «выделить-вырезать-вставить». Инженер мгновенно исчез со своего места и появился прямо посреди стола, рассыпав тарелки. Шок в зале сменился испуганными вскриками.
«Никакой магии, — спокойно пояснил инопланетянин. — Я просто меняю его координаты в системном файле мира. Для движка симуляции он не “перемещался”, его местоположение просто обновилось. Отсюда и отсутствие инерции, и мгновенное ускорение».
К ним, пошатываясь, подошёл представитель Ватикана, бледный как смерть.
— Тогда… получается… Бога нет? Всё это… не настоящее?
— Почему же? — удивилась темнокожая женщина. — Наоборот. Если под богом вы подразумеваете создателя, то он у нас всех определённо есть. Администрация Системы. Иногда оттуда даже приходят общие директивы. Например: “в секторе Гамма-7 ведутся технические работы, появляться там пока не стоит”. Или: “в системе ZZ-9-Альфа зародилась и достаточно развилась любопытная форма жизни, рекомендуется к наблюдению”.
Доктор Патрас, оправившись от шока, подался вперёд, его глаза горели.
— Эта технология… доступ к API… вы можете поделиться ею с нами?
Троица переглянулась, и европеец сочувственно покачал головой.
— Боюсь, что нет. Ваша цивилизация ещё на слишком низком уровне развития. Не обижайтесь, это просто констатация факта. Вот, взгляните, это не я придумал.
На его консоли появилось изображение Земли со столбцом текста. Текст был набором непонятных символов. «Ах, да, извините, сейчас переведу». Символы сменились чётким, понятным текстом.
Объект: Земля-Сол-3. Цивилизация: Человечество.
Статус: Уровень 5. Недоразвитые.
Люди в зале долго, в гробовой тишине, смотрели на слово «Недоразвитые».
В этот момент генерал Торн впервые ощутил не просто угрозу, а унижение. «Недоразвитые». Для него это слово прозвучало хуже приговора.
— А… а у вас какой уровень? — выдавил из себя кто-то из журналистов.
— У нас пока двадцатый, — ответил азиат.
— А какой максимальный?
— Мы и сами не знаем, но более развитые с нами не контактировали, если не считать администраторов с их директивами.
Тишину разорвали несколько голосов одновременно.
— Это возмутительно! — в ярости крикнул один из физиков. — И всё это нарушает законы сохранения энергии, принципы термодинамики! Это что же, нам теперь всю науку переосмысливать?! Все мои работы, получается, коту под хвост!
— Так, стоп… — возбуждённо пробормотал молодой парень из IT-отдела. — Если это API… значит, мы и сами сможем к нему найти доступ? Сами сможем написать необходимый код?
— А что, если они могут нас… “удалить”? — нервно прошептал Генеральный секретарь, глядя на генерала Торна.
Генерал помрачнел. Он представил себе это. Нажатие кнопки — и всё.
Пришельцы тоже услышали этот шепот.
— Мы не хотим никого удалять, — мягко сказал европеец. — Наша цель — наблюдение. Просто развивайтесь, зная, что мир — это симуляция. Мы дали вам огромную подсказку! В этом мире есть правила, но есть и места, где можно “срезать углы”. Учитесь находить общий язык и развивайтесь, как разумные существа! Избавляйтесь от того, что тормозит ваше развитие. Войны, религии, мистицизм — всё это, обычно, ещё на четвёртом уровне отмирает — даже странно, что вы на пятом. Наверное, потому что искусственный интеллект открыли.
Но его слова слушали не все. Слово «удалить» ледяным ужасом прошлось по всему телу генерала Торна. Он видел в руках пришельцев не инструмент исследователя, а абсолютное оружие. Внезапным, отточенным движением он рванулся вперёд и вырвал из рук европейца гладкий стержень-контроллер.
— Земляне имеют право обладать этими технологиями! — прорычал он, отступая назад, прижимая прибор к груди. — Если кто-то может нас удалить, то мы должны иметь возможность удалить их первыми!
— Пауза! — произнёс европеец, и в этот миг мир замер.
Генерал Торн застыл с триумфальной гримасой на лице, сжимая в руке выхваченный прибор. Госпожа Чэнь, сделавшая шаг вперёд, чтобы его остановить, застыла в полу-поклоне. Учёные, дипломаты, журналисты — все превратились в статуи. Пылинки, поднятые в воздухе, остановили свой танец, журналисты замерли с камерами у лиц. Наступила абсолютная, неестественная тишина.
Пришелец подошёл к генералу и аккуратно забрал устройство из его окаменевших пальцев. «Вы ещё не готовы», — тихо сказал он застывшей статуе.
Тройка пришельцев исчезла из банкетного зала и материализовалась в своём сферическом корабле. Вокруг них парили десятки голографических экранов с разными планетами, туманностями и звёздами. Европеец, чья форма начала расплываться и превращаться в нечто светящееся и текучее, подлетел к экрану с Землёй.
Он обвёл планету щупальцем, которое ещё недавно было пальцем, и рядом появились кнопки управления. Щупальце замерло над красной кнопкой удаления. Секунда. Две. Три.
— Нет, — произнёс он, отдёргивая щупальце. — Они просто испугались. Страх — это естественная реакция недоразвитых на неизвестное.
Перед ним возникла длинная шкала — временной бегунок. Он аккуратно подцепил его и плавно сдвинул назад, наблюдая, как на главном экране события на Земле проматываются в обратном порядке: вот их корабль вновь появляется в пустыне, вот вертолёты улетают, вот они исчезают из пустыни и возвращаются в космос в ту же току, где они находились сейчас… Он остановил перемотку на моменте за несколько часов до их появления, когда «Странник» был ещё просто аномалией на радарах, приближающейся к планете.
— Готово, — сказал он. Бывшая африканка, теперь мерцающее облако энергии, приблизилась к консоли.
— Доложишь наверх?
— Конечно, — кивнуло существо, открывая канал связи. На экране появились непонятные символы, которые для землян выглядели бы как танцующие фракталы.
«Объект SOL-3, локальное обозначение “Земля”, цивилизация “Человечество”», – произнёс он на языке, который не имел аналогов в человеческом понимании. – «Предварительно присвоенный статус “Уровень 5” признан ошибочным. Цивилизация находится на раннем этапе четвёртого уровня. Наблюдаются первые признаки развития искусственного разума, но навыки его применения минимальны. Социальная структура демонстрирует выраженную фрагментацию. Доминирует территориальное мышление. Агрессивные реакции на неизвестное остаются нормой».
Он сделал паузу.
«Рекомендация: отложить повторную проверку на сто местных орбитальных циклов. За это время объект либо самоуничтожится, либо достигнет необходимого уровня развития для полезного контакта. Повторный визит назначить на условную дату 2125 по местному летоисчислению».
Ответ пришёл мгновенно — пульсирующий узор света, означающий, что высший интеллект принял сообщение и обновил данные.
«Утверждено. Следующий визит через сто оборотов».
Бывший азиат, теперь похожий на полупрозрачный сгусток мерцающих точек произнёс:
— Действительно ведь недоразвитые.
— Да, но, может, им повезёт. — предположила бывшая африканка. — Иногда страх становится катализатором объединения.
— Посмотрим, — ответил европеец, закрывая экран с Землёй и переключаясь на фиолетовую планету с кольцами. — А пока — у нас есть более перспективные кандидаты.
Он нажал зелёную кнопку. Чёрная сфера исчезла, покинув Землю и перемещаясь к следующему миру.
Эпилог
В зале Совета Безопасности ООН царила напряжённая тишина. Представители двенадцати стран сидели за круглым столом, изучая последние данные с радаров и спутников. На экране всё ещё висела фотография чёрной сферы на фоне звёзд.
В этот самый момент дверь в зал с грохотом распахнулась. В проём ворвался бледный как полотно помощник Генерального секретаря Дэвид, не решаясь сделать и шага дальше. Все взгляды двенадцати самых влиятельных людей на планете устремились на него.
— Что случилось, Дэвид? — строго спросил аль-Хамиди.
Дэвид сглотнул, пытаясь восстановить дыхание.
— Сэр… объект… он пропал!
— Что значит “пропал”? — тут же подал голос генерал Торн, вскакивая с места. — Ушёл с курса? Сменил траекторию?
— Нет, сэр, — выдохнул Дэвид, опираясь на дверной косяк. — Только что пришло по приоритетному каналу от всех центров наблюдения, от Пекина до Вашингтона. Он просто… исчез. Проверяем все данные, сэр. Но факт остаётся фактом — космос пуст. Траектория обрывается. Словно его никогда и не было.
— Значит… угрозы больше нет? — осторожно уточнил один из представителей.
— Похоже на то, — кивнул генерал Торн, хотя в его голосе всё ещё звучало недоверие.
Генеральный секретарь выпрямился, обводя взглядом зал.
— Коллеги, какова бы ни была природа этого объекта, факт в том, что необходимость в экстренных мерах отпала. Предлагаю отложить голосование по резолюции 29-Б до появления новых данных. Мы ведь даже не знаем теперь — с кем или с чем мы собирались вступать в контакт.
Одиннадцать рук поднялись в знак согласия. Только генерал Торн медлил, потом тоже неохотно кивнул.
— Заседание объявляю закрытым. Всем спасибо за работу.
Люди начали расходиться — кто-то облегчённо, кто-то озадаченно. Человечество, само того не зная, только что провалило экзамен, получив право на пересдачу через сто лет.
Александр Ваганов,
2025-09-16